Резникова Татьяна Владимировна,
ведущий специалист отдела научной информации и
публикации документов ФКУ «Российский
государственный архив древних актов»
(г. Москва)

Историко-географические аспекты поиска генеалогических данных в переписях населения XVI – XVIII вв.

В последнее время наблюдается значительный рост интереса как профессиональных, так и не профессиональных исследователей к своим историческим корням и истории края. Как правило, генеалогический поиск ведут от современных источников к более древним. Документы и материалы генеалогического характера за период XVIII–XX вв. можно найти в областных и городских архивах региона. В большинстве случаев данный этап не вызывает сложностей у исследователей, поскольку административно-территориальное деление России после губернской реформы Екатерины II 1775 г. в общем и целом сохранилось практически до 1917 г.

При продолжении поиска встает вопрос о документах XVIII в., в том числе о материалах ревизий. Основной массив документов переписей населения по 1760-е гг. включительно, в том числе и первых трех ревизий, находится в РГАДА. Рассмотрим, в чем заключаются сложности для исследователей, на примере Северо-Западных территорий России, а также построим алгоритм поиска по документам РГАДА.

Основной сложностью для начинающих генеалогов можно назвать изменения в административно-территориальном делении губерний и уездов. За период с 1708 по 1767 г. (до окончания 3-й ревизии) территории интересующих нас Архангелогородской и части Ингерманландской губерний, образованных по указу Петра I, успели измениться, иногда и не один раз. Помимо территориального деления на волости и станы, которые практически не соответствуют современным областям и районам, могли изменяться и ойконимы.

Отечественная историография достаточно подробно рассматривает вопросы административного устройства Карельского уезда¹ и Заонежских погостов², Важского³ и Яренского уездов⁴, Новгородской земли⁵.

Поиск генеалогической информации предполагает, что данные о месте проживания выясняются из 4-й или 5-й ревизий 1780-х – 1790-х гг., где указаны, помимо названия села или деревни, также стан и волость, или из метрических книг и исповедальных ведомостей того же периода, при условии их сохранности. В том случае, когда поиск населенного пункта не затруднен, следует воспользоваться описями фонда 350 «Ландратские книги и ревизские сказки» и географическими указателями к ним, где по уезду и волости можно уточнить единицы хранения для просмотра. Однако бывают ситуации, когда административно-территориальное деление изменилось именно между 3-й и 4- й ревизиями. В таком случае существенным подспорьем являются хранящиеся в РГАДА картографические материалы, возникшие в ходе Генерального межевания 1765 г. – первой четверти XIX в. и Специального межевания 30-х – 50-х гг. XIX в. (в фондах 1354 «Планы дач Генерального и Специального межевания», 1356 «Губернские, уездные и городские атласы, карты и планы Генерального межевания»), а также краткие описания владений с их угодьями, так называемые «экономические примечания» (в фонде 1355 «Экономические примечания к планам дач Генерального межевания»). Благодаря данным материалам можно уточнить расположение населенного пункта, установить границы уезда, на территории которого он находился, и соседние уезды, вторые названия населенных пунктов (если они имелись), что может сузить рамки поиска. Так, в одном из запросов, поданных в архив администрацией Шольского сельского поселения Белозерского района Вологодской области, для установления первых упоминаний в документах деревень Першино и Левшуково, при просмотре «экономических примечаний» было установлено, что деревня Левшуково образовалась на месте пустоши Исаковской, которая ранее была деревней с тем же названием. Именно деревня Исаковская записана в материалах ревизий и в писцовых книгах.

Следует также отметить роль справочных пособий, привлекаемых к работе над тематическими и генеалогическими запросами.

В первую очередь стоит назвать «Списки населенных мест Российской империи»⁶. Данный справочник незаменим для уточнения информации о существовании населенного пункта на середину XIX века, его принадлежности (владельческий, казенный) и нахождении в той или иной части уезда. Обязательно следует учитывать, что административно-территориальное деление в справочнике уже пореформенное (после 1775 г.), тем не менее, мы можем установить, например, соседние крупные села и деревни, названия которых могут помочь выявить данные уже в материалах ревизий.

В числе часто используемых справочных пособий следует назвать книгу Я.Е. Водарского «Население России в конце XVII – начале XVIII века»⁷, где указано административно-территориальное деление страны в данный временной период. Однако составленные исследователем списки включают только уезды, имевшие деление на волости и станы. К этим спискам привязаны и схемы уездов, где цифрами обозначено расположение того или иного стана или волости. Сложность заключается в том, что схемы составлены в мелком масштабе, что создает сложности при соотнесении искомого населенного пункта с волостью или станом. Поэтому приходится часто привлекать планы Генерального межевания.

При генеалогическом поиске важную роль может сыграть информация о категории крестьян (если поиск проводится по данному сословию). Пробелы в ревизиях для центральной части России, где было распространено в большей части помещичье землевладение, можно восполнить с помощью дел фонда 1209 «Поместный приказ. Вотчинная коллегия и Вотчинный департамент», таких как «отказные книги» и «дела молодых и старых лет», поскольку они содержат информацию о владельцах сел и деревень, а также списки жителей, сведения об их перемещении, изменении владельцев, выделении наследственной части и т.д. В Северо-Западном регионе, где частновладельческое землевладение было преимущественно церковным и монастырским, следует привлекать материалы фондов, содержащих документы наиболее крупных монастырей, таких как, например:

- ф. 1195 «Крестный Онежский мужской монастырь»;
- ф. 1196 «Антониев Сийский мужской монастырь»;
- ф. 1201 «Соловецкий мужской монастырь»;
- ф. 1441 «Кириллов Белозерский мужской монастырь» и другие.

В числе документов вышеуказанных фондов содержатся и ревизские сказки по монастырским владениям и крестьянам.

По монастырским, синодальным и церковным крестьянам, после секуляризации перешедших в категорию экономических, возможен поиск в материалах фонда 280 «Коллегия экономии».

Фонд 1239 «Московский дворцовый архив» содержит материалы 3-й и 4-й ревизий по дворцовым крестьянам.

Следует отметить, что информация в материалах ревизий может различаться. В качестве примера можно привести один из запросов. Заказчик просил произвести поиск своего предка Василия Дмитриева сына Попова, проживавшего в с. Нюхча Нюхотской волости Двинского уезда. При просмотре материалов 3-й ревизии (1764 г.) ф. 350 выявить информацию по данному лицу не удалось, сам Василий должен был фигурировать в числе детей Дмитрия Попова. Данная семья проживала в вотчине Соловецкого монастыря. При просмотре материалов 3-й ревизии ф. 1201 удалось выявить запись о том, что семья Дмитрия Осипова сына Попова, проживавшая в Юрьевом Наволоку при Красноборском погосте Устюжского уезда, где в числе прочих был записан и годовалый сын Василий, была переведена в Нюхоцкую волость вотчины того же Соловецкого монастыря. Именно благодаря дополнительному просмотру материалов переписи в ф. 1201 была найдена нужная информация.

Особый интерес у исследователей вызывают источники конца XV – начала XVIII в. – писцовые и переписные книги, которые сосредоточены преимущественно в фонде 1209 «Поместный приказ, Вотчинная коллегия и Вотчинный департамент». С одной стороны, данные писцовых книг позволяют «удревнить» линию рода, с другой – не дают полного перечня всех жителей той или иной деревни, поскольку составители писцовых книг могли перечислять только хозяев дворов, в каких-то случаях указывалось только взрослое мужское население, не приводится возраст всех перечисленных лиц. Только в материалах переписи 1678 г. и более поздних, как правило, указывали все мужское население двора.

При использовании писцовых книг в генеалогическом поиске следует понимать, что сохранность документов по разным уездам варьируется. Также важно учитывать, что современные фамилии крестьян в устоявшемся варианте появились только в середине – конце XIX века. В материалах ревизий и, тем более, в писцовых и переписных книгах то записываются патронимы-прозвища, то опускаются. Упомянем запрос на поиск представителей прямой линии рода с патронимом «Пальмин». В материалах ландратских переписей 1717 г. был выявлен житель деревни Труфановская (Осернеевская/Олуферовская) Пингишенской волости Емецкой трети Двинского уезда Тимофей Кириллов сын Пальмин. В этой же переписи указано, что по переписи 1678 г. данный двор числился за его дедом Исаком Гавриловым и отцом Кириллом Исаковым, что подтверждается записями писцовой книги Двинского уезда. В материалах переписной книги 1678 г. патроним-прозвище «Пальмин» в записях не значится, линию рода можно проследить только по имени-отчеству. В «Писцовой книге Двинского уезда письма и меры М.А. Вельяминова и подьячих Б. Степанова и А. Подольского» 1621–1624 гг. в числе черносошных крестьян деревни Труфановская выявлен Гаврила Леонтьев сын Пальмин с сыном Савкой (вариант имени Исак). Патроним «Пальмин» снова появляется, что позволяет установить наиболее раннее упоминание патронима в документах архива.

В данном случае линию рода можно проследить по патрониму, но наличие патронима не обязательное условие. Зачастую его могло и не быть, либо у старших представителей рода патроним был одним, а у младших представителей изменился.

Важно понимать, что материалы переписей изначально носили не столько статистический, сколько экономический характер, так как итоговой целью было налогообложение. В связи с этим податное население стремилось по возможности снизить сумму платежа за счет сокрытия информации (при подушном налогообложении). Сведения, приведенные в переписи, считались действительными до наступления новой переписи⁸. Вот почему многие крестьяне (или их владельцы, если речь идет о церковных и монастырских вотчинах) старались не указывать малолетних детей (мальчиков), поскольку детская смертность была высокой, а при наличии записи в ревизской сказке подать подлежала уплате даже в случае смерти младенца. Устранить различные несоответствия, в том числе вызванные утайкой душ, были призваны так называемые «пополнительные» сказки. Также может встречаться несоответствие в возрасте не только у детей, но иногда и у взрослых лиц. Как правило, подача ревизских сказок производилась сотскими, десятскими или выборными людьми (или теми и другими), «сказкоподатели» приходили к представителю власти и под запись озвучивали информацию о жителях населенных пунктов. Естественно, что при таком способе случались и ошибки, как со стороны «сказкоподателей», так и со стороны переписчиков. В некоторых случаях можно встретить в материалах переписей запись, что крестьянин «в предыдущей ревизии записан ошибкою» под другим именем или именем-отчеством. При утрате материалов переписей, например 2-й ревизии, иногда не представляется возможным проследить линию рода, если семья была переведена в другой населенный пункт в промежутке между 1-й и 3-й ревизиями.

В некоторых случаях удается установить линию рода благодаря записям о ближайших родственниках (например, братьям). Так в запросе о семье Дмитрия Ефимовича Илатовского из деревни Илатово Устьянской Введенской волости Устюжского уезда материалы 3-й ревизии были утрачены, но на сохранившихся листах переписи была записана семья Романа Герасимова сына Илатовских. При просмотре материалов 2-й ревизии было установлено, что Роман Герасимов являлся братом Козьмы Герасимова сына Илатовских, который в свою очередь являлся отцом Ефима и дедом Дмитрия Илатовских.

Иногда имеющиеся  переписные материалы позволяют только предполагать связь тех или иных лиц с искомой линией рода. При выполнении запроса о поиске Тимофея Тимофеева деревни Онежиц Водской пятины Полусской половины Дмитриевского Городенского погоста, принадлежавшей графу Дмитрию Муравьеву и его отцу Григорию Муравьеву, было выявлено несколько записей об искомом лице в разных деревнях указанных владельцев, что свидетельствует о переводе крестьянских семей между населенными пунктами в рамках погоста. Следует отметить, что не всегда, к сожалению, факт перевода семей отражался в материалах переписей, что зачастую усложняет генеалогический поиск.

Тесно связаны с генеалогией краеведческие запросы, в ходе исполнения которых выявляется архивные материалы, раскрывающие историю тех или иных населенных пунктов. Приведем в качестве примера запрос культурно-спортивного комплекса «Янишполе», в котором требовалось установить дату первого упоминания одноименного населенного пункта. Благодаря сопоставлению современной географической карты и описания в писцовой книге удалось установить, что деревня изначально называлась Большой Двор в Якшине поле на устье реки Суны и Онежском озере и относилась к погосту Спасский в Кижах, что соответствует современному расположению Янишполя. Для установления наиболее раннего упоминания в документах архива были просмотрены документы фонда 137 «Боярские и городовые книги». В писцовой книге 1563 г. была выявлена запись о деревне Большой Двор с рыбными ловлями в Яншине поле.

По мере поиска информации от более поздних документов к более ранним видно, что размеры и заселенность сел и деревень, а, следовательно, и количество данных для генеалогического поиска сильно уменьшается. Так, например, в запросе от администрации поселения Зеленец на установление наиболее ранней даты упоминания, можно проследить, как крупный населенный пункт, являвшийся волостным центром после реформы Екатерины II, вырос из небольшого починка с одноименным названием.

При выявлении информации по раним упоминаниям населенных пунктов встречаются интересные находки. Исследователем был направлен в архив запрос на выявлении наиболее раннего упоминания деревни Сояна Мезенского уезда. При просмотре переписной книги 1748 г. (2-я ревизия) было установлено, что деревня Соянская находилась в вотчине Антониева-Сийского монастыря в Низовских волостях Двинского уезда. Просмотр материалов переписей 1717 г. позволил установить, что в это время деревни как таковой не было, а существовала лишь территория рыбных ловель и монастырская келья для тех, что приезжал на рыбный промысел. В материалах фонда 1196 «Антониев-Сийский мужской монастырь» была обнаружена схема владений Сийского монастыря по рекам Кулой и Сояна 1725–1730 гг. (см. Приложение 1). На схеме реки Сояны отмечены места удобной рыбной ловли. Ниже содержится пояснение, что на горе располагается Соянская волость, а в ней пахотная земля с жителями. Схема не имеет условных знаков, характерных для чертежей допетровского времени, надписи, обозначающие ту или иную территорию, заключены в прямоугольники или полуовалы. Дальнейший просмотр документов позволил установить наиболее раннее упоминание (1624/25 г.) лишь гидронима Сояна с приписанными сенными покосами.

В заключении хочется сказать, что материалы переписей нельзя воспринимать без учета их специфики, которая заключается в том, что информация записана со слов, что не исключает ошибок, искажения, пропуска данных, их несовпадения при сопоставлении более ранней и более поздней переписи. Также следует учитывать сохранность материалов (утрата текстов переписей или утрата полностью дел), что не позволяет в некоторых случаях проследить линию того или иного рода.

Приложение 1
 
Схема владения Антониева Сийского монастыря по рекам Кулою и Сояне. 1725–1730 гг.

________________________________________________________________________________
1. Жуков А. Ю. Самоуправление в политике России: Карелия в XII – начале XVII в. Петрозаводск, 2013.
2. Витов М.В., Власова И.В. География сельского расселения Западного поморья в XVI–XVIII веках. М., 1974; Побежимов А.И.  Заселение и хозяйственное освоение Северного Поонежья в середине XVI – начале XVIII в. Петрозаводск, 2014.
3. Макарова А.Н. Система управления Важского уезда в XVIII в. (до реформ Екатерины II) // Важский край: источниковедение, история, культура: Исследования и материалы. Вельск, 2012. Вып. 5. С. 251–262.
4. Зимин А.А., Копанев А.И. Материалы по истории Вымской и Вычегодской земли конца XVI в.// Материалы по истории Европейского Севера СССР. Северный археографический сборник. Вологда, 1970. Вып. 1. С. 483.
5. Андрияшев А.М. Материалы по исторической географии Новгородской земли. Шелонская пятина по писцовым книгам 1498–1576 гг., списки селений. М., 1914.
6. Списки населенных мест Российской империи, составленные и издаваемые Центральным статистическим комитетом Министерства внутренних дел. СПб., 1861–1885.
7. Водарский Я.Е. Население России в конце XVII – начале XVIII века. М., 1977.
8. Подробнее об этом: Лаппо-Данилевский А.С. Организация прямого обложения в Московском государстве со времен смуты до эпохи преобразований. СПб., 1890. С. 181.